Читаем без скачивания По тайному следу. Кладоискательские истории - Александр Косарев

На выезде курган на четыре угла, на нём пушки лёживали. На том же валу два дуба, в них были ворота. Во лбу колодезя стоит дуб, на нём лук тянут вдоль по колодезю, де через колодец липа перегнута…

Воевода долго вчитывался в «кладовую запись», пытаясь понять её загадочные указания. Было очевидно, что в грамотке перечислены приметы дороги к Кудеярову городку, и той потайной полянке с озером, где стоят «семь изб земляных» баня и кузня. От этой поляны дорога ведёт к караульному кургану, а рядом с тем курганом и находится «погреб» с поклажей.

По всей видимости, именно этим текстом руководствовался поп Киприан, когда начал копать с Черновцами лог на реке Ведуге. Воевода пытался сопоставить приметы «росписи» с той местностью и приложить приметы Кудеярова клада к городищу на Ведугской вершине, хотя сам местность знал плохо и «того городка не ведал». По его просьбе Астремский даже пытался составить «чертёжец». Долго ездил по окрестностям воевода, но к определённым выводам так и не пришёл. Послал грамоту царю.

В Москве признали всё дело заслуживающим внимания и 27 сентября 1664 года докладывали об этом государю. Так что даже московские государи не гнушались заниматься поисками Кудеяровых кладов. А уж нам-то, грешным поисковикам, сам Бог велел этим заниматься!

В тихом омуте…

Это дело было открыто очень давно, в благословенные и безмятежные времена доживающего свои последние годы Советского Союза. В какой-то момент у меня в руках оказался обычный почтовый конверт, присланный в нашу страну из одного из предместий Парижа. Конверт (к величайшему моему сожалению) был абсолютно пуст, но по каллиграфически выписанному адресу было понятно, что отправлен он на имя председателя горисполкома города Зарайска. Принёс его мне тогда ещё молодой человек, мать которого некогда работала в том самом исполкоме секретаршей. Юноша активно собирал марки и, конечно же, все использованные конверты доставались именно ему. Вот только с данным почтовым отправлением оказалась связана одна крайне необычайная кладоискательская тайна.

Дело было в том, что хотя письмо и было адресовано председателю исполкома, но немного ранее оно было прочитано его секретаршей. И содержание того странного послания надолго врезалось ей в память. Да врезалось так крепко, что через много лет она пересказала его своему сыну почти дословно. Суть изложенного в пространном послании из далёкой Франции был таков. Некий господин со смешной фамилией Ганьюки обращался к городскому голове с весьма необычным предложением. Странный француз обещал выстроить в городе поликлинику на 50 коек, либо гостиницу на столько же номеров. Взамен же он просил всего ничего – возможность выкупить в собственность небольшой кусочек берега реки Осётр с прилегающей к нему акваторией!

Охотно верю в то, что за подобную поликлинику для родного города его глава мог запросто договориться о выделении небольшого участка земли на территории собственного района. Охотно… Но вот продать иностранцу кусок реки…!!! Такая сделка была просто невообразима, поскольку в СССР не то что реки, но даже и ручьи не продавались в частные руки ни целиком, ни по частям. И именно поэтому письмо господина Ганьюки (изначально возможно Ганюшкина или Ганина) незамедлительно отправилось в мусорную корзину, оставшись только в памяти так вовремя прочитавшей его секретарши.

Конечно же, молодой человек, пересказавший мне эту историю, и сам догадывался о том, что дело здесь не чисто. В самом деле, ну для чего мог понадобился отрезок обычной русской речки некоему французу? Ведь не для того же, в самом деле, чтобы устроить себе личную купальню около личного же пляжика в российской глубинке! Нет, нет, в голову сразу приходит мысль о том, что вся загвоздка дела в том, что именно в данном месте утоплено нечто настолько ценное, что для извлечения оного предмета не жаль было пообещать местным властям и пары миллионов долларов на общественное строительство!

Вот только мой юный собеседник, как не старался, не мог сообразить в каком именно месте следует разворачивать поиски. Так и не придя к какому-либо решению, он (как это случается довольно часто) принялся искать опытного поисковика, способного, по его мнению, запросто решить данную головоломку. Но и мне при столь скудной информативной базе было совсем нелегко отыскать место захоронения неких гипотетических ценностей (ведь в тексте письма на это не было и малейшего намёка). Тем более что проводить поиски в протяжённых водоёмах крайне затруднительно, по вполне всем понятным причинам. Так что тощая папка с делом о письме из Франции было благополучно засунута в тот ящик стола, в котором и по сию пору пребывают многие другие дела, не содержащие достаточной поисковой информации.

Прошли годы. И наконец-то настал момент вернуться и покрытому «пылью веков» Зарайскому эпизоду. Теперь в моём распоряжении уже имелся неоднократно проверенный метод «астрального поиска», пользуясь которым можно было подобраться к самым потаённым историческим захоронкам. Прежде всего, мне хотелось выяснить у специалиста занимающегося подобными исследованиями, к какому историческому периоду относятся утопленные в Осетре предметы? Так же было любопытно узнать, что же именно там было утоплено и в каком примерно месте? Сам-то я склонялся к той мысли, что подводный клад был устроен в период революционных потрясений 1917—1920 годов. Однако специалист с оригинальным прозвищем «Звездочёт» указал на совершенно иную эпоху.

По его словам большая часть искомых предметов была изготовлена в далёком XV веке. В основном это были серебряные бытовые изделия, принадлежавшие какому-то церковному иерарху, но в рядовых церковных службах не использовавшиеся. Одновременно с посудой в нескольких вместилищах в речном омуте были утоплены и монеты, опять же серебряные. Общая масса клада несколько превышала 200 кг. и, не достали его только потому, что все принимавшие участие в операции по его сокрытию люди были кем-то убиты!

Достоверность полученных сведений, разумеется, нуждалась в тщательной проверке. Проверка, прежде всего, была необходима потому, что «астральный» метод изначально не свободен от некоторых, скажем так, врождённых изъянов. Например, вы никогда заранее не узнаете точно, имеется ли в данном месте некий, условно говоря, «клад», или же он был там ранее. Каждый раз требуется инструментальное подтверждение того, что ваш медиум направляет вас не в ту точку, где некогда что-то лежало, а туда, где нечто ценное (иди просто интересное) находится прямо сейчас. Разумеется и очищенная от всяческой идеологии история того или иного места крайне важна любому здравомыслящему поисковику.

Так что изучение вопроса я начал с того, что углубился в историю города Зарайска. Вскоре выяснилось, что окрестности данного города и в самом деле некогда славились довольно крупными и многочисленными монастырями, расположенными вдоль правого брега Оки (в которую и впадает река Осётр). Вот небольшая справка для наших читателей, почерпнутая мной из книги «Зарайская энциклопедия».

«Появление в Зарайском крае монастырей – оплотов национальной культуры и духовности – вероятнее всего следует отнести к середине XIII в. – т.е. ко времени, когда священник причерноморского города Корсуня – Евстафий-старший со своей семьей доставил в Красный (совр. Зарайск) чудотворную икону святителя Николая. Это памятное событие произошло 29 июля 1225. Монастырские обители, помогавшие укреплению молодой русской государственности, возникали в наиболее важных местах – на перекрестках водных и сухопутных торговых дорог, на путях наиболее вероятного вражеского вторжения. Во втором случае иноки брали в руки оружие и становились защитниками отчего края.

Так появились монастырские комплексы вдоль правого берега Оки: Ряденский Вознесенский монастырь, Горетовский Рождественский Владычен монастырь, Перевитский Троицкий монастырь. Сосновский Покровский монастырь. Один за другим появляются обители на берегу Осетра и в самом Зарайске: Николо-Зарайский, Троицкий Круглый, Зачатьевский, Рождественский, Вознесенский и Спасский. В Писцовых книгах XVI – XVII вв. упоминаются: монастырь во имя Василия Кесарийского и Белыническая Аграфенина пустынь. Последние монастыри – Бахрушинская Богородицкая женская монашеская община и Воронинская Гефсиманская женская обитель – возведены в начале XX ст. Из пятнадцати монастырей, которые существовали на территории края в разное время, не сохранилось ни одного».

Что ж, теперь было предельно понятно, что вблизи города и в самом деле существовали такие монастырские обители, которые к XVI веку вполне могли накопить на своём балансе и значительное количество серебряной посуды и определённые денежные средства. Оставалось лишь понять, отчего же им пришлось расстаться со своими сокровищами? Вскоре выяснилось, что именно в XVI и начале XVII веков для такого развития событий имелось множество серьёзных причин и веских поводов. Вот что удалось выяснить всё из той же энциклопедии.